Близится к концу Великий пост – самый длинный в году и самый значимый для всех православных христиан, особенно для староверов. Строгой была в нём первая неделя, когда шли ежедневные службы во всех старообрядческих церквях, и верующие молитвенно готовили себя к семинедельному «марафону» поста. Особенно строгой будет и последняя неделя – Страстная седмица с её утренними и вечерними богослужениями и молитвами о спасении России.

Неоднократно обращала я внимание на то, что именно последняя неделя поста чревата разного рода печальными происшествиями – пожарами, наводнениями, смертями в дорожных ДТП, убийствами, суицидом да прочими бедами. Так Господь попускает тем, кто не верит в Божественную помощь Спасителя, кто предельно далёк от воцерковления. Многовековой опыт научил староверов начинать и заканчивать каждый день молитвами, а в дорогу брать с собой иконку с ликом Спаса нашего Исуса Христа, Богородицы, Святителя Христова Николы и других исконно почитаемых на Руси святых.

Строжайшая аскеза – главная особенность Великого поста. С душевным трепетом и сердечным раскаянием произносится в дни его молитва святаго Ефрема Сирина: «Господи и Владыко животу моему, дух уныния, небрежения, сребролюбия и празднословия отжени от мене. Дух же целомудрия, смирения, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему. Ей, Господи Царю, даждь ми зрети моя согрешения и еже не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки, аминь». Молитва сопровождается семнадцатью земными поклонами.

Не случайно А.С.Пушкин переложил её на русский литературный язык, создав гениальное стихотворение: «Отцы пустынники и жены непорочны:

Владыко дней моих! дух праздности унылой,Любоначалия, змеи сокрытой сей,И празднословия не дай душе моей.Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,

Да брат мой от меня не примет осужденья,

И дух смирения, терпения, любви,

И целомудрия мне в сердце оживи.

Если взглянуть на календарь трапез в Великий пост, то мы увидим в нём преобладание пищи без подсолнечного масла. Оно поставляется лишь в субботние, воскресные и особо памятные дни, типа Марииного стояния. А рыбку можно отведать только дважды за весь пост – в Благовещение Пресвятыя Богородицы и в день Входа Господня во Иеросалим, именуемый в народе Вербным воскресением.

Один из знакомых как-то спросил меня ближе к середине поста: «А разве не хочется тебе мясного блюда, колбаски, яичек, молочка, сметанки?». Я ответила, что на всю скоромную пищу мы, староверы, смотрим, как на нечто несъедобное и не искушаемся до Пасхи Христовой.

Раньше в деревнях родители-крестьяне так объясняли детям запрет на скоромное в дни поста: «Молочко, яички, сливочки и сметанка поднимаются на дерево. Всё выше и выше, и вот доходят до вершинки. А потом медленно спускаются вниз, и надо терпеливо подождать их». Так у детей формировались навыки терпения и силы воли к строгой необходимости выполнять все заветы Христа. Ныне самые многодетные и дружные семьи именно у русских староверов.

– Так чем же можно питаться в пост? – недоумённо вопрошали меня невоцерковлёные друзья. И я отвечала, что отличной пищей являются постные каши и супы, редька с квасом, горошница, квашенная капуста, свежие и солёные огурцы и помидоры, мёд, орехи, напитки из калины, брусники и клюквы, ржаной хлеб. Предки наши с аппетитом ели всё это, сохраняя духовное и физическое здоровье.

Сила воли у староверов воспитывается с раннего детства, с постоянных причастий в храмах и жизни по заветам Христа. Разумеется, тяжкими грехами считаются табакокурение, пьянство и блуд. Полагается строгая мужская одежда для мужчин и не менее строгая для женщин. Никакой обнажёнки даже в летнюю жару, никаких шорт и женских брюк. С грустью и горечью смотрю я на тевеведущих, чьи тонкие ножки безобразно обтянуты брючками, на развлечения в дни поста.

Жизнь по Христу – главное для староверов. Наш высший авторитет – Бог: не земные цари, императоры и президенты. Только с Богом советуемся мы в сложные и тяжёлые минуты жизни, следуем только его заветам. Подобная концепция мира формирует и концепцию человека – умение преодолевать любые испытания, выживать в любых обстоятельствах, сохраняя при этом высокое чувство собственного достоинства.

Великий русский писатель Валентин Распутин так отзывался о староверах: «Старовер не курил, не пил вина, а в Сибири и чай пили лишь из трав и кореньев, строго соблюдали посты и моральные уставы, и лишь в одном не знал воздержания — в работе. Это был тот же человек, что и рядом с ним в обычной православной деревне, и все же далеко не тот: по-другому живущий и верующий, по-другому смотрящий на мир — все основательно, весомо, тяжеловато. Отлученный от ортодоксальной церкви и судорожного общественного развития, он и их отлучал от себя, обвиняя в греховности и несамостоятельности, в пляске под чужую дудку. Со временем он выделился в особый тип русского человека, который, вопреки всем бедам и обстоятельствам, упрямо хранил в себе каждую косточку и каждый звук старой национальной фигуры, в тип, несущий живое воспоминание о той поре, когда человек мог быть крепостью, а не лавкой, торгующей вразнос».

Губернатор Трескин, правивший Восточно-Сибирским краем в начале XIX века, после первой же инспекционной поездки по своим владениям, которые, разумеется, оставили в нем тягостные впечатления, о староверах отзывается: «они и камень сделали плодородным».

Вскоре после воцарения на престоле прозападной династии Романовых царём Алексеем Михайловичем и патриархом Никоном был учинён церковный Раскол, последствия которого не преодолены до сих пор. На тех истинных христиан, кто решительно отвергли разрушительные «реформы» царя и патриарха, навешан был лживый ярлык «раскольники», хотя они оставались хранителями подлинного православия, свято соблюдая все службы, догматы и каноны, дошедшие на Русь от Святой Земли через Византию. За что и подверглись жесточайшим гонениям, пыткам и издевательствам, но – подобно первым христианам – стойко претерпели все мучения, сохранив веру со всей её чистоте и строгости.

По словам выдающегося публициста Ивана Солоневича, во времена Романовых русскую историю писали с нерусской точки зрения. Вот почему многие из наших соотечественников до сих пор не знают, кто такой протопоп Аввакум и его стойкие соратники, мученически погибшие за веру, а о боярыне Морозовой в лучшем случае помнят лишь по картине Василия Сурикова.

Нынешние староверы сохранили духовную и физическую закалку своих предков, в отличие от краха безбожного сознания. Приведу конкретный пример. В 2014-м году в Перми вышла книга известного пермского общественного деятеля и публициста Романа Юшкова “Делеция – 12”. По жанру это роман-предостережение, повествующий о полнейшей деградации, стремительном вырождении русского народа.

Делеция в переводе с латыни – уничтожение. Анализ генетического материала, проделанный молодым университетским ученым Родионом Светловым, привёл его к выводу, что данной делеции подвержена не только русская и ряд других наций, но и вся белая раса. Однако, прежде всего – русские.

Панорамный охват событий в романе призван подтвердить правильность открытия. Поселившийся на Кубани Александр Марчук, друг Светлова, при встрече подробно рассказывает ему о стремительно плодящихся мафиозных кланах курдов и армян, не дающим русским людям ни малейшего шанса развернуться на плодородных землях, и русские покидают эти края. В селе Караваево Пермского края, захваченном диаспорой выходцев с Северного Кавказа, местный священник-новообрядец с горечью говорит Родиону: “Нету ни стыда, ни совести, ни страха божьего у черноты этой обнаглевшей… Лес, лес-то скоро выстригут начисто, весь в аулы свои свезут. И все под ними стелются: и начальники, и чиновники, и милиция…Они (прихожане) только ко мне на исповедь бредут и слёзы льют, что вот дочку поймали и снасилили, вот сыночка избили до полусмерти”. Офицер российской армии Егор на вечеринке поведал Светлову, как в его роте пятеро дагестанцев подчинили себе восемьдесят человек русских, трепещущих перед ними от ужаса: “Дагер морды двум русским бьёт, а ещё десять в очередь к нему стоят, переминаются с ноги на ногу и надеются, что когда их очередь подойдёт, то он устанет хоть немного”.

Больно читать обо всём этом. Цель писателя – встряхнуть русских людей, заставить их ужаснуться и одуматься, но в рамках художественной системы, безбожной в своей сущности, цель эта оказалась нереализованной. Читая роман, я вспомнила рассказ старовера о.Валерия, протоиерея Пермского благочиния, о том, как сына его Ивана дети обижали и били в школе за его веру в Бога, за непохожесть на остальных. Никакие увещевания не помогали, Ивану пришлось научиться драться и защищать себя от обидчиков. Вскоре он в совершенстве овладел мастерством кулачного боя, в армии сплотил вокруг себя ещё двух-трёх крепких ребят-староверов, и никакие «дагеры» им были не страшны. Но, наказывая супротивников, Иван никогда не сквернословил, а взывал к Божьей помощи. Таким, и только таким может быть путь русского человека к победе.

Сатанинская вакханалия по захвату Киево-Печерской Лавры в Киеве, проходящая в дни Великого поста, должна ещё раз напомнить всем русским людям, в какую адскую пропасть дичайшего язычества может привести их отказ от веры в Бога. Основатели Лавры, конечно, крестились двуперстием, а огнепальный протопоп Аввакум, взойдя на костер, высоко простёр ввысь правую руку с двумя перстами, выкрикнув в толпу свои последние слова: «Креститесь так, и вы вовек не погибните!».

Какая разница, двумя или тремя перстами креститься, скажут многие. Разница огромная, сакральная. Два перста символизируют распятого на Кресте Христа с его одновременной Божественной и человеческой природой, а крестящиеся тремя перстами, сами того не ведая, распинают на Кресте Троицу, что недопустимо. Не от того ли с момента церковного Раскола терпит постоянные бедствия и вымирает наш русский народ? Самой стойкой, выносливой, многодетной, духовно и физически здоровой частью русского этноса и нации, по-прежнему, остаются староверы. Так не настала ли пора внимательно присмотреться к их многовековому опыту и следовать ему не только «во дни печальные Великого поста», но на протяжении всей нашей жизни.

Галина Чудинова

05.04.2023

Дата публикации 06.04.2023